Решаю, что Марго нужна хоть какая-то одежда. На мой вкус. В конце концов, сегодня нужно сходить куда-нибудь развеяться.
Я подгоняю машину к самому входу в дом. Потом иду за Марго. Девчонка отказывается выходить голой. Я молча беру тонкий маркер и рисую на ее груди чуть выше соска сердечко.
— Сколько сердечек появится, столько раз я тебя трахну. В твоих интересах выполнять мои указания – неповиновение – и сердечко появляется. Отработка каждого сердечка – секс. Когда и где я пожелаю. И куда пожелаю.
Марго недовольно хмурится, но подчиняется. Я галантно распахиваю перед ней двери, сначала дома, потом автомобиля, и она садится. Поехали. Рядом со мной обалденная голая женщина. Безусловно, это развлечет сегодня многих на дороге.
Сначала подъезжаем к черному входу обувного. Я выхожу, Марго остается. Прохожие — немногочисленные и в основном не обращают внимания, что в пыльной машине сидит обнаженная женщина. Но иногда взгляд проходящего изумленно останавливается на голой груди. Марго поеживается, пытается прикрыть грудь, но выскочить и убежать, как есть, ей еще страшнее.
Наконец, я появляюсь. Вновь распахиваю дверцу, подаю руку. Девчонка торопливо проскальзывает в магазин. В помещении пусто, окна закрыты жалюзи.
Около одного из пуфиков стоит рядок обуви – все туфли и все на высоченной шпильке с огромной платформой. Черные, красные, белые и даже цвета морской волны. Я сажусь на другой пуфик и с удовольствием наблюдаю, как Марго примеряет туфли. Она нагибается, садится, тянется к ложечке. Все ее обнаженное тело живет, играет… Наконец, она выбирает красные. Я удовлетворен выбором.
Девчонка вопросительно смотрит на меня – выходим?
— Не так быстро. Ты должна еще поблагодарить меня за покупку.
Я подхожу, достаю крепкого Малыша и властно пригибаю Марго к паху. Она наклоняется, какое-то время сосет. Потом я поворачиваю ее и подталкиваю вперед. Она опирается ладонями на пуф. Вздернутая попка и пизденка – прекрасная мишень. Вколачиваю член и трахаю. Кончать еще не хочу, поэтому останавливаюсь.
Марго чувствует мою остановку и торопливо освобождает свою пизденку от моего присутствия. Выпрямляется:
— Сердечко можно стирать? Ты меня взял, значит, я отработала…
— Ну, о чем ты, дорогая? Ты всего лишь сказала спасибо за туфли.
Едем в секс-шоп. Та же процедура. Марго входит в пустое помещение, теперь полутемное. На низком диванчике разложены чулки и несколько тесемочек.
Сначала я заставляю девчонку надеть чулки. Красные, в сеточку. Резинкой служит латексная лента, туго охватывающая бедро, так, что впивается в нежную кожу.
Трусики представляют собой три тесемки. Никакой ткани нет, только тесьма, да напротив промежности – блестящая цепочка. Я сам одеваю их на свою пленницу. Марго держится за мое плечо, когда я становлюсь на колено перед ней. Переступает туфельками, ладными ножками. Подтягивая трусики вверх по длинным ножкам, я не удерживаюсь и лижу уголок киски. Наконец трусики одеты. Собственно, девчонка точно так же голая, только теперь на бедрах две тесемки, между ягодиц, тесемка по лобку. Я тщательно вставляю цепочку между нежными губками. И несколько раз двигаю ее туда-сюда. Ребристая цепочка трется о бархатистую плоть по всей длине пизденки – по губкам, по клитору.
Наступает черед бюстгальтера. Он тоже представляет собой гарнитур тесемок. В центре каждой из бретелек – мелкие шарики колечком. Я вставляю соски в колечки и затягиваю петлю. Затем уменьшаю бретельки, подтягивая полные груди за соски вверх.
Заставляю Марго пройтись. Подхожу, чуть подтягиваю импровизированные трусики вверх. Она опять проходится передо мной. Я удовлетворенно киваю. Теперь цепочка между губок елозит и трется. Груди колыхаются, полуподвешенные на кольцах шариков за соски.
— Я теперь должна тебя поблагодарить за новую покупку?
— А как же!
— И конечно в счет сердечек это не пойдет?
— Умная девочка!
Сдвигаю цепочку, проверяю готовность. Марго течет. Растираю смазку по голенькому лобку. Привлекаю к себе. Мы целуемся. Я приказываю ей сосать язык. С нежно посасываемым языком в сладком рту, я тру большим пальцем самый кончик соска, торчащего из плена шариков.
Кладу Марго на диванчик. Вставляю член в ротик. Сам наклоняюсь к пизденке. Приспускаю верхнюю тесьму трусиков до середины попки, ослабляя натяжение цепочки. Цепочка же все так же в плену влажных складок. Припадаю. Посасываю губки, трогаю, тереблю языком цепочку между ними. Пизденка подвергается двойному воздействию – моего рта и перекатываемых звеньев. Иногда я пальцем вставляю цепочку в дырочку, потом зажимаю свободный кончик в зубах и медленно вытаскиваю. Девчонка извивается, стонет, почти забывая про обслуживание моего члена ротиком.
Наконец, я разворачиваю Марго поперек дивана. Ожесточенно трахаю так, что ее сиськи ходят ходуном. Их ход правда ограничивается зажатыми в колечки сосками.
Сердечко стирать снова запретил. В конце концов ее благодарность за такие сексуальные вещи не должна знать границ. Нарисованное сердечко продолжает радовать глаз и греть душу. Могу поиметь девчонку на законных основаниях, когда душа пожелает.
Едем в бутик. По пути я кладу женскую руку на пах. И всю дорогу девчонка подрачивает мой напряженный член. На светофорах я пригибаю ее и несколько секунд наслаждаюсь нежными губами и игривым языком.
В бутике я подбираю своей пленнице короткую юбку. В красно-черную клетку. С двумя разрезами чуть впереди. В разрезах при ходьбе виден край чулка. Нагибаться девчонке противопоказано. А когда она садится, юбка становится практически поясом. При этом ткань сидит плотно только на самих бедрах. Края вполне свободны, и я без проблем могу в любой момент забраться ей под юбку.
Белая блузка – фонарик. Вертикальные плоски ткани расходятся при малейшем движении, даже при дуновении ветерка. Прорези неширокие, но очень будоражащие воображение – на миг вполне отчетливо можно разглядеть груди, полоски лифчика, соски, зажатые в шариках, и даже нарисованное сердечко.
— Ты хочешь, чтобы я в таком виде появилась на людях?
Я пожимаю плечами.
— Я выгляжу как шлюха.
— С таким мужчиной, как я, такая женщина, как ты, не может выглядеть как шлюха. Я хочу, чтобы на тебя пялились. Чтобы ты заводилась, сколько самцов тебя хотят. У скольких из них порвется сегодня ширинка. Мне это тоже будет приятно. Ведь в конце концов трахать тебя буду я.
Я поднимаю подол и проверяю пизденку.
— И за ЭТУ, так называемую одежду я тоже должна поблагодарить?
— Да!
Марго возмущена:
— Это ты должен благодарить меня за то, что я согласилась надеть это!
— Как скажешь!
Я поворачиваю, нагибаю покорную женщину. Освобождаю цепочку из набухших складок, вхожу в пизденку. Иногда выхожу и припадаю ртом к пизденке, тычась носом в анус. Наконец заколачиваю член в попку и трахаю, пока не кончаю.
Приказываю Марго выпрямиться. Достаю из кармана маркер. Раздвигаю ткань блузки и рисую второе сердечко над соском.
— За что??? Я тебе буду должна еще два раза? Без права покапризничать? Сколько можно?
— Ты опять противилась.
— А что сейчас было? Разве я не отработала и первое сердечко?
— Нет. Ведь я благодарил тебя. По твоей же просьбе! Видит бог, я этого не хотел. Но пришлось.
— Ну, ты и сволочь.
— Я тебя тоже люблю. Куда едем? В боулинг, клуб, ресторан или (я хмыкнул, представив Марго нагибающуюся над зеленым столом) в бильярд?
